Эти прекрасные бандиты
Пятнадцать лет назад, в апреле 1998 года, двумя кровавыми росчерками (восемь трупов в сумме) была де-факто закончена криминальная война в Тольятти. Сегодня многие тольяттинцы вспоминают «проклятые девяностые» с теплотой, а бандитов если и не превозносят, то, по крайней мере, любят.
13 апреля 1998 года. Город Тольятти, улица Юбилейная, шестнадцатиэтажный дом № 49. На первом этаже — офис Союза ветеранов Афганистана. Время — примерно 11:30 утра. В офисе — восемь представителей «верхушки» купеевской группировки и двое бизнесменов, пришедших на переговоры. Собственно Купеевы (два брата и их отец) убиты в 1992, 1994 и 1995 годах соответственно.
Внезапно, выбивая дверь ногами, в офис входят люди, одетые в форму ОМОНа. Они приказывают всем присутствующим лечь на пол и завести руки за голову. Все присутствущие подчиняются, не пытаясь сопротивляться. Думают, что это действительно визит официальных органов, что будет проведена проверка документов, затем обыск, затем, даже если кого-то и арестуют, адвокаты «порешают вопрос».
Однако купеевцы серьезно ошиблись. После того, как десять человек улеглись на пол и не могли сопротивляться, киллеры, вошедшие под видом омоновцев, хладнокровно расстреляли восьмерых, на которых был получен заказ. Шестеро погибли сразу, двое чудом выжили. Вышеупомянутых двух бизнесменов не тронули.
Массовый расстрел «купеевских» нанес серьезный удар по дружественному им Дмитрию Рузляеву, он же Дима Большой. Рузляев вел многолетнюю войну против второго крупнейшего на тот момент авторитета в городе, Владимира Вдовина, известного как Напарник, и к 1998 году уже явно проигрывал. До бойни на Юбилейной-49 Большой некоторое время скрывался, отчего и не подставлялся под пули убийц, хотя уже был «заказан». После бойни он вернулся в Тольятти, чтобы провести собственное расследование, и буквально за неделю уже практически выяснил, кто виноват. Однако решить, что делать, не успел. 24 апреля Рузляева вместе с водителем расстреляли в скромной «девяносто девятой» во дворе «хрущевки» по улице Жилина.
Этим была поставлена точка. С 1992 по 1998 год улеглись в могилы несколько сотен молодых людей, павших жертвами борьбы группировок. После 1998 года, конечно, были еще заказные убийства, но они уже не носили массового характера. Где-то «достреливали» старых врагов, где-то имел место банальный спор «по мелочам». Примерно тогда же победители стали переходить в легальный бизнес и начали появляться легенды, мифы и предания о криминальной войне и вообще о бандитах, популярные до сих пор. Но все-таки, почему в народной памяти проявляется вышеупомянутая теплота?
Не «проклятые», а сытые
Главная причина — для большинства рядовых тольяттинцев 90-е годы вовсе не были такими уж «проклятыми». Автомобили LADA хорошо продавались. АВТОВАЗ не устраивал массовых сокращений и ежемесячно индексировал зарплату ровно на процент инфляции, сохраняя ее реальную покупательную способность.
Прилавки после эпохи советского дефицита ломились от товаров, да и денег хватало. «Пузырь» недвижимости еще не надувался, и однокомнатная квартира в городе стоила меньше, чем средняя вазовская зарплата за три года (как если бы сейчас ее цена составляла 600-700 тысяч), то есть в случае, например, свадьбы родители жениха и невесты совместно с самими молодыми на шестерых справлялись с покупкой новой жилплощади менее чем за год. От ежемесячной инфляции накопления спасались переводом в валюту.
Помимо хлеба, простым тольяттинцам, не покупавшим дорогие билеты на концерты, хватало и зрелищ, особенно спортивных. Хоккейная «Лада» все время боролась за золото, а в 1994 году и вовсе выиграла его. С футболом было похуже, но и там тольяттинский клуб дважды выходил в высшую лигу, а если и вылетал, то вновь боролся за возвращение, находясь на верхних строчках таблицы первой лиги. Спидвей с участием «Мега-Лады» превратился в спортивно-концертное шоу, на каждую гонку привозились столичные звезды.
Да, где-то параллельно стреляли и убивали, где-то занимались рэкетом, кого-то «заказывали», а кто-то выступал в качестве киллера. Но все это проходило параллельной жизнью, незамечаемой непричастными. За все годы криминальной войны были лишь единичные случаи, когда в ходе «разборки» пострадали случайные люди. Никакого массового страха у простых «работяг» не было. Впоследствии, когда большинство бандитов уже перековалось в бизнесмены или легко под могильные плиты, тольяттинцы с иронией смотрели передачи на центральных каналах и читали федеральные газеты, всерьез сообщавшие, что по улицам города, регулярно простреливаемым автоматными очередями, ходить было опасно. В общем, страх отсутствовал, а курица в супе вполне себе плавала.
Классовая приязнь и неприязнь
Есть и еще одна, вполне марксистско-ленинская причина. То же «Тольяттинское обозрение», в первые годы существования многое сделавшее для популяризации бандитской темы в городе, биографии многих «авторитетов» начинала с описания вроде «сын уборщицы и алкоголика». «Ребята, выросшие в районе «Автолюбителя», «Пацаны с Комсы» и т. п. — все это как-то роднило бандитов с простыми тольяттинцами.
К тому же у кого они «отжимали» отдельные куски собственности (когда не воевали друг с другом)? У ненавистных «прихватизаторов», бывших «красных директоров», комсомольских и партийных вожаков, резво присвоивших себе на какое-то время ставшую бесхозной после распада СССР народную собственность. Конечно, никакого робингудства не было, добычу бедным никто не раздавал. Но, по крайней мере, «ребята с нашего двора» прищучивали «номенклатурных выкормышей». Примерно так же, при всем коварстве аналогий, современные англичане относятся к своим соотечественникам-пиратам 16-17 веков. Ну да, скармливали пленных крокодилам, снимали с них кожу живьем, вообще баловались. Зато испанцам крепко насолили!
«И вообще они были хорошими»
Часто хвалят бандитов даже те, кто вроде бы от них страдал. Например, мелкие и средние бизнесмены, платившие «за крышу». Тогда, конечно, были недовольны. Однако теперь многие, столкнувшись с окрепшим государством, с его налоговыми органами, с требованиями к бухгалтерскому учету и аудиту вспоминают: «При бандитах лучше было, все вопросы решались быстрей и дешевле».
Ходят и рассказы о том, что бандиты относились к городу как рачительные хозяева и всячески налаживали его экономику. Они наводили порядок на рынках, особенно на «железных», они жестко разогнали и истребили грабителей, покушавшихся на иногородних россиян, приезжавших в Тольятти для покупки автомобиля. Бандитам было интересно привлекать клиентов, а для этого следовало обеспечить безопасность. Никто не должен был уехать из Тольятти ограбленным и без автомобиля — в конечном счете это подорвало бы экономику как города, так и самих ОПГ.
Да и вообще, вздыхают отдельные ностальгирующие горожане, бандиты все-таки были местные. В отличие от «понаехавших» москвичей, они не стремились как можно быстрей сорвать куш и исчезнуть, а планировали долгосрочную деятельность, стремились развивать город, полагая, что чем больше денег будет у горожан, тем больше в конечном счете достанется и им самим. Проверить справедливость этих воспоминаний сложно. Вполне вероятно, что это лишь легенды, выдуманные сильно после девяностых.
Могло бы быть иначе?
Почему в Тольятти развернулась криминальная война, почему почти целое десятилетие в нем существовали могущественные ОПГ? Могло ли быть иначе? Нет, не могло. После слома одной государственной системы и до укрепления другой всегда существуют годы, когда передел собственности осуществляется не самыми законными способами.
Мог бы итог войны оказаться другим? Имел ли Рузляев шансы на победу? Нет, не имел. По воспоминаниям очевидцев, Рузляев до последнего оставался «романтиком рэкета», заявлял, что «не предаст пацановскую идею». Такой подход к концу девяностых уже устарел. Пришла пора переходить из бандитов в бизнесмены, идти в политику, вообще обретать респектабельность и начинать действовать по законам, а не по понятиям. Именно так и поступали напарниковские.
У вышеупомянутых англичан родословная многих аристократов восходит к нехитрой схеме «дед — пират, отец — купец, внук — лорд». В современную эпоху социальное развитие резко ускорилось, и в России вся эта схема поместилась внутри одного поколения.
А живая история за какие-то пятнадцать лет превратилась в мифологию.
_________________________________________________________________________________
Алексей Напылов, специально для TLTgorod
13 апреля 1998 года. Город Тольятти, улица Юбилейная, шестнадцатиэтажный дом № 49. На первом этаже — офис Союза ветеранов Афганистана. Время — примерно 11:30 утра. В офисе — восемь представителей «верхушки» купеевской группировки и двое бизнесменов, пришедших на переговоры. Собственно Купеевы (два брата и их отец) убиты в 1992, 1994 и 1995 годах соответственно.
Внезапно, выбивая дверь ногами, в офис входят люди, одетые в форму ОМОНа. Они приказывают всем присутствующим лечь на пол и завести руки за голову. Все присутствущие подчиняются, не пытаясь сопротивляться. Думают, что это действительно визит официальных органов, что будет проведена проверка документов, затем обыск, затем, даже если кого-то и арестуют, адвокаты «порешают вопрос».
Однако купеевцы серьезно ошиблись. После того, как десять человек улеглись на пол и не могли сопротивляться, киллеры, вошедшие под видом омоновцев, хладнокровно расстреляли восьмерых, на которых был получен заказ. Шестеро погибли сразу, двое чудом выжили. Вышеупомянутых двух бизнесменов не тронули.
Массовый расстрел «купеевских» нанес серьезный удар по дружественному им Дмитрию Рузляеву, он же Дима Большой. Рузляев вел многолетнюю войну против второго крупнейшего на тот момент авторитета в городе, Владимира Вдовина, известного как Напарник, и к 1998 году уже явно проигрывал. До бойни на Юбилейной-49 Большой некоторое время скрывался, отчего и не подставлялся под пули убийц, хотя уже был «заказан». После бойни он вернулся в Тольятти, чтобы провести собственное расследование, и буквально за неделю уже практически выяснил, кто виноват. Однако решить, что делать, не успел. 24 апреля Рузляева вместе с водителем расстреляли в скромной «девяносто девятой» во дворе «хрущевки» по улице Жилина.
Этим была поставлена точка. С 1992 по 1998 год улеглись в могилы несколько сотен молодых людей, павших жертвами борьбы группировок. После 1998 года, конечно, были еще заказные убийства, но они уже не носили массового характера. Где-то «достреливали» старых врагов, где-то имел место банальный спор «по мелочам». Примерно тогда же победители стали переходить в легальный бизнес и начали появляться легенды, мифы и предания о криминальной войне и вообще о бандитах, популярные до сих пор. Но все-таки, почему в народной памяти проявляется вышеупомянутая теплота?
Не «проклятые», а сытые
Главная причина — для большинства рядовых тольяттинцев 90-е годы вовсе не были такими уж «проклятыми». Автомобили LADA хорошо продавались. АВТОВАЗ не устраивал массовых сокращений и ежемесячно индексировал зарплату ровно на процент инфляции, сохраняя ее реальную покупательную способность.
Прилавки после эпохи советского дефицита ломились от товаров, да и денег хватало. «Пузырь» недвижимости еще не надувался, и однокомнатная квартира в городе стоила меньше, чем средняя вазовская зарплата за три года (как если бы сейчас ее цена составляла 600-700 тысяч), то есть в случае, например, свадьбы родители жениха и невесты совместно с самими молодыми на шестерых справлялись с покупкой новой жилплощади менее чем за год. От ежемесячной инфляции накопления спасались переводом в валюту.
Помимо хлеба, простым тольяттинцам, не покупавшим дорогие билеты на концерты, хватало и зрелищ, особенно спортивных. Хоккейная «Лада» все время боролась за золото, а в 1994 году и вовсе выиграла его. С футболом было похуже, но и там тольяттинский клуб дважды выходил в высшую лигу, а если и вылетал, то вновь боролся за возвращение, находясь на верхних строчках таблицы первой лиги. Спидвей с участием «Мега-Лады» превратился в спортивно-концертное шоу, на каждую гонку привозились столичные звезды.
Да, где-то параллельно стреляли и убивали, где-то занимались рэкетом, кого-то «заказывали», а кто-то выступал в качестве киллера. Но все это проходило параллельной жизнью, незамечаемой непричастными. За все годы криминальной войны были лишь единичные случаи, когда в ходе «разборки» пострадали случайные люди. Никакого массового страха у простых «работяг» не было. Впоследствии, когда большинство бандитов уже перековалось в бизнесмены или легко под могильные плиты, тольяттинцы с иронией смотрели передачи на центральных каналах и читали федеральные газеты, всерьез сообщавшие, что по улицам города, регулярно простреливаемым автоматными очередями, ходить было опасно. В общем, страх отсутствовал, а курица в супе вполне себе плавала.
Классовая приязнь и неприязнь
Есть и еще одна, вполне марксистско-ленинская причина. То же «Тольяттинское обозрение», в первые годы существования многое сделавшее для популяризации бандитской темы в городе, биографии многих «авторитетов» начинала с описания вроде «сын уборщицы и алкоголика». «Ребята, выросшие в районе «Автолюбителя», «Пацаны с Комсы» и т. п. — все это как-то роднило бандитов с простыми тольяттинцами.
К тому же у кого они «отжимали» отдельные куски собственности (когда не воевали друг с другом)? У ненавистных «прихватизаторов», бывших «красных директоров», комсомольских и партийных вожаков, резво присвоивших себе на какое-то время ставшую бесхозной после распада СССР народную собственность. Конечно, никакого робингудства не было, добычу бедным никто не раздавал. Но, по крайней мере, «ребята с нашего двора» прищучивали «номенклатурных выкормышей». Примерно так же, при всем коварстве аналогий, современные англичане относятся к своим соотечественникам-пиратам 16-17 веков. Ну да, скармливали пленных крокодилам, снимали с них кожу живьем, вообще баловались. Зато испанцам крепко насолили!
«И вообще они были хорошими»
Часто хвалят бандитов даже те, кто вроде бы от них страдал. Например, мелкие и средние бизнесмены, платившие «за крышу». Тогда, конечно, были недовольны. Однако теперь многие, столкнувшись с окрепшим государством, с его налоговыми органами, с требованиями к бухгалтерскому учету и аудиту вспоминают: «При бандитах лучше было, все вопросы решались быстрей и дешевле».
Ходят и рассказы о том, что бандиты относились к городу как рачительные хозяева и всячески налаживали его экономику. Они наводили порядок на рынках, особенно на «железных», они жестко разогнали и истребили грабителей, покушавшихся на иногородних россиян, приезжавших в Тольятти для покупки автомобиля. Бандитам было интересно привлекать клиентов, а для этого следовало обеспечить безопасность. Никто не должен был уехать из Тольятти ограбленным и без автомобиля — в конечном счете это подорвало бы экономику как города, так и самих ОПГ.
Да и вообще, вздыхают отдельные ностальгирующие горожане, бандиты все-таки были местные. В отличие от «понаехавших» москвичей, они не стремились как можно быстрей сорвать куш и исчезнуть, а планировали долгосрочную деятельность, стремились развивать город, полагая, что чем больше денег будет у горожан, тем больше в конечном счете достанется и им самим. Проверить справедливость этих воспоминаний сложно. Вполне вероятно, что это лишь легенды, выдуманные сильно после девяностых.
Могло бы быть иначе?
Почему в Тольятти развернулась криминальная война, почему почти целое десятилетие в нем существовали могущественные ОПГ? Могло ли быть иначе? Нет, не могло. После слома одной государственной системы и до укрепления другой всегда существуют годы, когда передел собственности осуществляется не самыми законными способами.
Мог бы итог войны оказаться другим? Имел ли Рузляев шансы на победу? Нет, не имел. По воспоминаниям очевидцев, Рузляев до последнего оставался «романтиком рэкета», заявлял, что «не предаст пацановскую идею». Такой подход к концу девяностых уже устарел. Пришла пора переходить из бандитов в бизнесмены, идти в политику, вообще обретать респектабельность и начинать действовать по законам, а не по понятиям. Именно так и поступали напарниковские.
У вышеупомянутых англичан родословная многих аристократов восходит к нехитрой схеме «дед — пират, отец — купец, внук — лорд». В современную эпоху социальное развитие резко ускорилось, и в России вся эта схема поместилась внутри одного поколения.
А живая история за какие-то пятнадцать лет превратилась в мифологию.
_________________________________________________________________________________
Алексей Напылов, специально для TLTgorod
Потом надо будет художественно свести все сюжеты — отличный бестселлер получится, хоть пиши сценарий и снимай боевичок типа: «Однажды в Тольятти...» А главное ВСЕ узнают — правду!
Пробуй, кидай клич, придумывай формат.
Срок по особо тяжким 15 лет.Но согласно законов РФ его можно возобновить его можно будет возобновить «в случае вновь открывшихся обстоятельств».
Все на убийстыах замешано.Кто против себя свидетельствовать будет.
Не потому, что мазали, а потому, что стреляли «по площадям». Типа, есть подозрительные кусты, всадим-ка туда очередь на всякий случай.
В Рузляева стреляли из пистолета-пулемета «Люгер» емкостью 30 патронов, скорострельностью 10 выстрелов в секунду. То есть в его сторону за 3 секунды выпустили весь магазин. Рузляеву досталось 2 пули из 30, но этого уже хватило. Примерно из таких же агрегатов перестреливались и еще. Так что сотни гильз были. Для сотен гильз хватает нескольких секунд перестрелки.
Помню, ментов много было.
да, неплохое было время: все воровали и всем хватало. Город неплохо пожировал тогда.
Разве Дуцев «напарниковский»?!
Вот прям помню, что про Диму говорили
Девятка цвета крови?
Кто не хотел, кто предпочитал просто на завод устроиться — тех никто не убивал, не резал, насильно в ОПГ не тянул.