Сентябрьская поездка в Москву. Глава 1
В начале сентября я был приглашен исполкомом Республиканской партии России – Партии народной свободы посетить международную конференцию «Россия и ЕС в глобальном мире сегодня», проводимую Республиканской партией России – Партией народной свободы (РПР-ПАРНАС) совместно с партией Евросоюза «Альянс либералов и демократов за Европу» (ALDE), коллективным членом которой РПР-ПАРНАС должна стать в самое ближайшее время. Также я был приглашен в качестве гостя на заседание Федерального Политического Совета РПР-ПАРНАС.
26 сентября сего года на 10-часовом автобусе я без особых приключений доехал до Сызрани, после чего, отстояв на железнодорожном вокзале получасовую очередь, купил два купейных билета – до Москвы и обратно. До отправления поезда у меня было полтора часа, во время которых я неспешно дошел до семейного гипермаркета «Магнит», купил в дорогу разной снеди, а также бутылку Staropramen. В два часа пополудни ко второй платформе неспешно подошел поезд Орск-Москва, и я зашел в свой вагон. В моем купе уже ехали трое мужчин из Оренбурга, что не очень порадовало меня, все-таки с женщинами ехать приятнее.
Через некоторое время после отхода поезда я пошел в туалет – и сначала даже не поверил своим глазам: дверь, отделяющая туалетный отсек от коридора, была сразу же за 6-м, а не за 9-м, как обычно, купе. Ошарашенный, я подошел к ней, открыл ее, и увидел слева за ней на некотором расстоянии друг от друга всего две двери, вторая из них была дверью туалета. Я зашел в него и был поражен его размерами. Оборудование туалета было обычным, но вдоль стен были поручни, свободного места было не много, а очень много. В голову полезли разные мысли, чем можно заняться в таком туалете. Немало удивленный, я подошел к толстой молодой проводнице и спросил, почему в этом вагоне такой громадный туалет и что находится за дверью перед ним. Она ответила, что вагон специальный, для инвалидов, и что перед туалетом специальное купе для лежачих инвалидов.
Я долго смотрел за окно в коридоре, пока не начало смеркаться. Зашел в купе. Мы подъезжали к Пензе. Как следует познакомился с попутчиками. Один из них все-таки был инвалидом, на костылях, ехал на операцию. Он постоянно шутил, артистично травил анекдоты, меня называл Дроном. Честно говоря, меня так не называли со средних классов школы, но это добавляло драйва. Я жахнул бутылку Staropramen, оно неожиданно сильно ударило мне в голову. Пошел в вагон-ресторан, но цена в 250 руб за бутылку любого пива обескуражила меня. Решение прикупить еще в Пензе, которая уже мелькала за окном, пришло в голову сразу же. Моя барсетка лежала на багажной полке, расположенной над проходом. Руками я оперся на верхние полки, резко подтянулся и… услышал треск и одновременно почувствовал резкую боль во лбу. Медленно опустился вниз, посмотрел на дверное зеркало – и точно, у меня было рассечение, по лбу лилась кровь, я здорово приложился к выступу багажной полки. Уже потом, когда ехал обратно, я убедился, что в нормальном вагоне никаких выступов внутрь купе эта полка не имеет, что в полутемном купе я дерябнулся лбом о выступ исключительно из-за нестандартной конструкции вагона, усугубленной полутьмой.
Туалет был уже закрыт на санитарную зону, из-за этого обработать рану водой не представлялось возможным, но нужно было идти. Я кое-как дезинфицировал рану слюной, затер кровь и пошел на выход. Поезд стоял 39 минут, дабы не переплачивать полторы цены на новом, введенном в эксплуатацию в этом году вокзале, решил отойти вглубь Пензы минут на десять ходьбы. Я шел, окровавленный, по прохладным улицам Пензы в моих любимых трико светло-болотного цвета с двумя белыми лампасинами на каждой штанине, некоторые прохожие странно смотрели на меня. Найдя магазин, я минут десять, неспешно выбирал пиво, немало разозлив своей обстоятельностью продавщицу. Купив еще две бутылки, мне уже нужно было спешить в вагон.
После отхода из Пензы к нам в купе зашли две неплохие на вид пензенские проститутки и предложили свои услуги. Я вновь был немало удивлен сервисом в этом поезде, но я уже много лет как принципиально не пользуюсь услугами проституток. Однако, они нашли себе других клиентов. Обслуживание происходило в том самом купе для лежачих инвалидов, билеты в которое оказались непроданными. Отвязавшись от проституток, мне пришлось отвязываться от толстой симпатичной проводницы, которая настойчиво предлагала мне обработать рану медикаментами и оформить документы по несчастному случаю. С ее слов, чтобы потом ей не предъявили за неисполнение служебных обязанностей, если я обращусь за страховыми выплатами. Мне, конечно, хотелось, чтобы проводница, проводя медицинские манипуляции, поднавалилась на меня своими телесами, но отвращение к медикаментам было больше, поэтому я твердо пошел в отказ от ее услуг и от бумажной бюрократии. Мы пили пиво, ели вяленую рыбу, травили анекдоты – простые мужики из Оренбурга и я. Они, конечно, не догадывались, на какое мероприятие я еду, а я не хотел им говорить об этом, чтобы не нарушать атмосферу нормального мужского общения.
Ближе к одиннадцати все разлеглись по полкам, я залез на свою верхнюю, но сон не шел. Уже в первом часу ночи вышел на платформу прямо у вокзала Моршанска подышать воздухом. Стояла ночь и почти мертвая тишина. Одинокий полицейский ходил туда-сюда по платформе да проводники переминались с ноги на ногу у своих вагонов. Наш худенький обаятельный проводник, сменивший на вахте симпатичную толстую проводницу, попросил меня зайти в вагон, поезд тронулся и я постепенно заснул некрепким сном в ожидании чего-то необычного, что должно было случиться со мной уже сегодня в Москве…
26 сентября сего года на 10-часовом автобусе я без особых приключений доехал до Сызрани, после чего, отстояв на железнодорожном вокзале получасовую очередь, купил два купейных билета – до Москвы и обратно. До отправления поезда у меня было полтора часа, во время которых я неспешно дошел до семейного гипермаркета «Магнит», купил в дорогу разной снеди, а также бутылку Staropramen. В два часа пополудни ко второй платформе неспешно подошел поезд Орск-Москва, и я зашел в свой вагон. В моем купе уже ехали трое мужчин из Оренбурга, что не очень порадовало меня, все-таки с женщинами ехать приятнее.
Через некоторое время после отхода поезда я пошел в туалет – и сначала даже не поверил своим глазам: дверь, отделяющая туалетный отсек от коридора, была сразу же за 6-м, а не за 9-м, как обычно, купе. Ошарашенный, я подошел к ней, открыл ее, и увидел слева за ней на некотором расстоянии друг от друга всего две двери, вторая из них была дверью туалета. Я зашел в него и был поражен его размерами. Оборудование туалета было обычным, но вдоль стен были поручни, свободного места было не много, а очень много. В голову полезли разные мысли, чем можно заняться в таком туалете. Немало удивленный, я подошел к толстой молодой проводнице и спросил, почему в этом вагоне такой громадный туалет и что находится за дверью перед ним. Она ответила, что вагон специальный, для инвалидов, и что перед туалетом специальное купе для лежачих инвалидов.
Я долго смотрел за окно в коридоре, пока не начало смеркаться. Зашел в купе. Мы подъезжали к Пензе. Как следует познакомился с попутчиками. Один из них все-таки был инвалидом, на костылях, ехал на операцию. Он постоянно шутил, артистично травил анекдоты, меня называл Дроном. Честно говоря, меня так не называли со средних классов школы, но это добавляло драйва. Я жахнул бутылку Staropramen, оно неожиданно сильно ударило мне в голову. Пошел в вагон-ресторан, но цена в 250 руб за бутылку любого пива обескуражила меня. Решение прикупить еще в Пензе, которая уже мелькала за окном, пришло в голову сразу же. Моя барсетка лежала на багажной полке, расположенной над проходом. Руками я оперся на верхние полки, резко подтянулся и… услышал треск и одновременно почувствовал резкую боль во лбу. Медленно опустился вниз, посмотрел на дверное зеркало – и точно, у меня было рассечение, по лбу лилась кровь, я здорово приложился к выступу багажной полки. Уже потом, когда ехал обратно, я убедился, что в нормальном вагоне никаких выступов внутрь купе эта полка не имеет, что в полутемном купе я дерябнулся лбом о выступ исключительно из-за нестандартной конструкции вагона, усугубленной полутьмой.
Туалет был уже закрыт на санитарную зону, из-за этого обработать рану водой не представлялось возможным, но нужно было идти. Я кое-как дезинфицировал рану слюной, затер кровь и пошел на выход. Поезд стоял 39 минут, дабы не переплачивать полторы цены на новом, введенном в эксплуатацию в этом году вокзале, решил отойти вглубь Пензы минут на десять ходьбы. Я шел, окровавленный, по прохладным улицам Пензы в моих любимых трико светло-болотного цвета с двумя белыми лампасинами на каждой штанине, некоторые прохожие странно смотрели на меня. Найдя магазин, я минут десять, неспешно выбирал пиво, немало разозлив своей обстоятельностью продавщицу. Купив еще две бутылки, мне уже нужно было спешить в вагон.
После отхода из Пензы к нам в купе зашли две неплохие на вид пензенские проститутки и предложили свои услуги. Я вновь был немало удивлен сервисом в этом поезде, но я уже много лет как принципиально не пользуюсь услугами проституток. Однако, они нашли себе других клиентов. Обслуживание происходило в том самом купе для лежачих инвалидов, билеты в которое оказались непроданными. Отвязавшись от проституток, мне пришлось отвязываться от толстой симпатичной проводницы, которая настойчиво предлагала мне обработать рану медикаментами и оформить документы по несчастному случаю. С ее слов, чтобы потом ей не предъявили за неисполнение служебных обязанностей, если я обращусь за страховыми выплатами. Мне, конечно, хотелось, чтобы проводница, проводя медицинские манипуляции, поднавалилась на меня своими телесами, но отвращение к медикаментам было больше, поэтому я твердо пошел в отказ от ее услуг и от бумажной бюрократии. Мы пили пиво, ели вяленую рыбу, травили анекдоты – простые мужики из Оренбурга и я. Они, конечно, не догадывались, на какое мероприятие я еду, а я не хотел им говорить об этом, чтобы не нарушать атмосферу нормального мужского общения.
Ближе к одиннадцати все разлеглись по полкам, я залез на свою верхнюю, но сон не шел. Уже в первом часу ночи вышел на платформу прямо у вокзала Моршанска подышать воздухом. Стояла ночь и почти мертвая тишина. Одинокий полицейский ходил туда-сюда по платформе да проводники переминались с ноги на ногу у своих вагонов. Наш худенький обаятельный проводник, сменивший на вахте симпатичную толстую проводницу, попросил меня зайти в вагон, поезд тронулся и я постепенно заснул некрепким сном в ожидании чего-то необычного, что должно было случиться со мной уже сегодня в Москве…
И как модераторы такое пропускают?
садитесь за изучение деепричестных оборотов
Больше не берите билетов в вагон для инвалидов, полученная травма — это для соответствия.
Хорошо, легко отделались.))